Сайт Андрея Дыфо

Вопросы, касающиеся издания романа и общие установки.

Редактор: Кстати, мне показалось, что в Вашем романе присутствует некий "месседж" от Стругацких. Я прав, или это само собой написалось?

Автор: А что за «месседж»? можно немного поподробнее? Я читал большинство романов Стругацких, являюсь их поклонником, но они работали на поле фантастики. У меня же другой жанр – демонология, фэнтези, мистический реализм… Как-то так. Поэтому стало даже интересно, где вы в этом романе нашили Стругацких?

На самом деле, в романе много главных и второстепенных идей, в т.ч. и недораскрытых и недоформулированных…

Да и к тому же в эпоху постмодернизма, сами знаете, написать что-либо принципиально новое невозможно.

Редактор: У Стругацких фантастика «с подтекстом». У Вас тоже :) Почему-то вспомнилась «Хромая судьба». Пока сам не могу точно сформулировать.

Автор: Большое спасибо за лестное сравнение со Стругацкими, хотя, конечно, до их уровня не только я, но и, на мой взгляд, все постперестроичные фантасты не доросли, включая почему-то популярного С. Лукьяненко и наиболее, на мой взгляд, их верного последователя Александра Громова. Очень хорошо, что «Хромую судьбу» я не читал! Кажется, брал в руки, но «не осилил».

И, честно говоря, почему-то думал, что Вы скажете про «Понедельник начинается в субботу», который тоже не дочитал, т.к. это тот редкий случай, когда фильм нравится больше оригинала.
У них мне больше по вкусу ТББ, ПВВ, «Улитка на склоне»,  «Жук в муравейнике» и «Волны гасят ветер».

Вообще, я Стругацкими зачитывался в начале  90-ых, но потом, когда стал сам писать (преимущественно фантастику), нарочито перестал брать их в руки, чтобы не обвиняли в плагиате. Старался забыть все сюжеты и т.д. Впрочем, когда их читал, не подходил с точки зрения анализа литературы как таковой и их приемов. 
А что касается «подтекстов» - без них, на мой взгляд, литература не интересна и теряет всякий смысл. Важно в произведении заложить множество разноуровневых смыслов, тогда произведение может «пережить» автора. Те, что на поверхности - для непритязательного читателя, те что по глубже - для вдумчивой аудитории и матерых литературоведов. Чем они богаче и сложнее, тем интересней пространство текста. 
Поэтому для меня очень важно, что Вы, как профессионал, это отметили в моем романе.

Редактор: Прошу прощения за невольную паузу - но я не терял времени даром, насколько позволяла моя голова :))

Я высылаю текст, где есть кое-какие мои замечания... Все это, конечно, информация к размышлению :))

Больше всего поправок и замечаний к первой трети текста, но это не значит, что остальную часть я не читал. По-моему, начиная примерно с середины романа Вы по-настоящему «расписались».

Есть общие пожелания:

1) Определиться для себя, какое время на дворе: советское (тогда товарищ - уместно), постсоветское (допустима смесь) или строго капиталистическое?

2) В некоторых моментах все-таки явственно проглядывает Булгаков (аллюзии Бала, валюта, Иванов-Коровьев, когда начинает кривляться). В этом в принципе, ничего страшного нет, но предупредить я должен.

3) Пройдитесь по линии Макарова до конца. Все ли выдержано?

4) Слишком больших абзацев - особенно в таком романе лучше избегать.

У Вас очень интересная линия получается: на весь город - только два праведника: Макаров - он остается, ибо не стоит села без праведника и Фрумкин - он погибает, так как «жертва должна быть», чтобы все остальные - жили.

Но! Где-то, особенно, в манипуляциях с письмом: его же специально подставили (что, в принципе, понятно), и какой праведник без подставы...

Но что-то заставляет меня еще раз обратить на это Ваше внимание.

Автор: По поводу вопросов, изложенных в письме: время у меня нарочито не определено. Это некая «фишка». Почему? Как историк, занимающийся бюрократией, я пришел к выводу, что в России принципиально ничего не меняется ... Может меняться внешняя оболочка, но суть остается прежняя. Как заявляли, что будут бороться с коррупцией, так до сих пор только об этом идут только разговоры. Как заявляли, что будут снижать численность чиновников, так и заявляют, хотя факты постоянно говорят об обратных процессах.

То же и в экономике. После революции 17 года и до конца 80-ых что за строй у нас был? Социализм? Спорный вопрос. Я склонен присоединиться к тем, кто полагает, что - государственный капитализм. А по факту, с 70-ых годов мы «сидим» на экспорте нефти. В 80-ых – 90-ых была заявлена перестройка. И что имеем? Контролирующий пакет акций основных монстров из числа ОАО (Сбербанк, Газпром, РЖД и мн. др.) принадлежит государству. Основная статья пополнения бюджета – та же нефть. Так что у нас сейчас? Капитализм? Не уверен. Скорее, все тот же государственный капитализм, просто с другими рюшечками. А структурной перестройки – как не было, так и нет. Всякие нанотехнологии – просто красивые слова, которыми дурят народ.

Вот и время у меня в романе – не то – не сё. Но Вы правы, надо определиться для «простого» читателя, которого все эти измышления мало волнуют. Поэтому, чисто условно, время, скажем, середина 90-ых – начало нулевых. Поэтому не все люди отошли от «товарищей», но и какие из них «господа»? Если в романе в конкретной ситуации нужна была издевка – поставлено «господа». В общем, показан трудный переход для общества от «товарищей» к «господам». Мне он не удался?

2. Насчет Булгакова, спасибо, с Вами, как всегда, согласен. Но как сейчас, при написанном тексте, можно от него «откреститься»? Не знаю.

По поводу обвинений в плагиате мой аргумент такой: у меня совершенно иная главная идея (идеи). Ну а насчет бала Сатаны Булгаков тоже не оригинален.

3. Немного не понял, что Вы имеете в виду насчет Макарова.

4. Совершенно согласен, постараюсь этот момент учесть.

5. Совершенно верно – праведников только два. И это не случайно. Вы, например, можете в своем окружении точно ручаться за кого-то, что он – праведник? Или за себя? Я, например, – не могу. И за себя, естественно, тоже. И совершаю поступки, о которых потом жалею. А вообще-то большинство наших действий находятся на некой меже…

Отмечу, что в романе одна из идей – пройти по жизни и не оступиться практически не возможно. Надо стараться как можно меньше «наследить», чтобы потом не стыдно было.

И справедливости, кстати, тоже нет. Просто – в этом мире ее нет. А насчет того, что рано или поздно все станет на свои места – миф. Народу так удобней думать, что виновный обязательно понесет наказание, а те, кто за правое дело – обязательно когда-нибудь победят. На самом деле это не так. У нас в бизнесе есть даже поговорка: после завершения проекта идет наказание невиновных, награждение непричастных и т.д. Но в этом мире, в этой стране, наказать могут за что угодно. В том числе – за мелкую оплошность. А вот кто ворует по-крупному, тот продолжает это делать совершенно безнаказанно.

Например, в СМИ прошла инфа, что Абрамович потратил на празднование Нового года 8,5 млн. долларов. Другой факт. Я одно время работал в организации, помогающей детям-сиротам. Я знаю, что в нашей стране около 1000 – 1200 (смотря как считать) детских домов. На что лучше потратить 8,5 млн: на празднование НГ Абрамовичем или заменить, например, всею мебель у тех, кто в этом реально нуждается?

В этой стране нормой считается пир во время чумы. И где тут справедливость? Ее просто нет. Ее даже часто нет смысла искать.

Вот и в наказании Фрумкина справедливости никакой нет. Просто он оказался крайним. В этой стране принято наказывать тех, кто не может дать отпор. Я на это вот так, непрозрачно, намекаю.

К вопросу о Булгакове. Мораль у меня совсем иная.

В то же время, есть некое вневременное, на уровне архетипа, представление о добре и зле. Оно и помогает сориентироваться читателю в черном и белом.

Есть написанная канва с наказанием, но все интертекстуальное говорит (вопиет!) об обратном – «не его надо наказывать, не он главный злодей…» Просто в этом мире все перевернуто с ног на голову. Поэтому злодеи не наказаны. Да и кого наказывать? Разве сам себя накажешь? Можно только начать думать о себе, своей позиции в мире, своих поступках.

Вот как-то так, несуразно, ответил на Ваши вопросы.

Редактор: Рад был Вашему письму и очень благодарен за Высокую оценку моих трудов. На мои вопросы Вы ответили настолько развернуто, что думаю, кое-что можно использовать и для аннотации, и для информации на обложку. В связи с этим мысль: как насчет обращения "К читателю", либо "Послесловия" к книге или роману? Там можно было бы немножко сориентировать читателя (либо напустить туману - по Вашему выбору). В общем, подумайте: если "К читателю" - то кратко, на страничку. Если в конце - то можно  страницы 2-3. Как историк с историком я с Вами в целом согласен процентов на 90, а по поводу коррупции, "оболочки", нанотехнологий и пр. - на 200 %.

Тоже отвечаю по пунктам:

1) «Переход» удался, но чуть-чуть (именно чуть-чуть) надо парочку конкретных указаний: может быть где-то у Фрумкина - календарь, но уже с другими праздниками? Или по радио - другой гимн? Виктор в кафе может думать что-то: «Эх вы, горе бизнесмены!» Что-то наподобие.

2) Не надо открещиваться от Булгакова. Просто уберите слово «валюта». Замените его. Баксы будет, пожалуй, нарочито, грины или капуста - тоже не очень, а вот слово «зелень», «зеленые»? Пачка «зеленых»... И  в 90-е в ходу, и аллюзия будет более тонкой. Насчет Иванова... можно оставить как есть, только где-то, возможно (не обязательно!) убрать или заменить пару-другую слов, которые перекликаются с Коровьевым.  Валюту поменяйте, а Иванова - на Ваше усмотрение. И тираж - с учетом Вашего распространения рекомендую - 500 экземпляров. Надеюсь на автограф :))

Автор: Сегодня весь день сидел над текстом и, кажется, смог дойти до конца.

Но, по традиции, сначала отвечу на пункты предыдущего Вашего письма.

По поводу послесловия я уже думал, довольно давно, так как хочется с читателем поделиться тем, что в романе и рассказе осталось за кадром. Поэтому, когда увидел, что и Вы склоняетесь к такому варианту, начал думать над формой. Как Вам кажется, может быть стоит «инициировать» некий диалог между редактором и автором? Что-то в стиле интервью или пьесы. Материал, если покопаться не только в письмах, но и в нашей с Вами дискуссии по тексту – набирается. В общем, спасибо за поддержку, я думаю, – мы на правильном пути.

Вообще, я поклонник всяческого интерактива, включения читателя в пространство текста по полной программе. Важно, чтобы читатель почувствовал себя соучастником, а для этого можно и приоткрыть некие занавесы издательской кухни.

Конечно, в случае, когда это уместно.

Должен признаться, что когда я морально готовился к проекту по изданию книги, для меня было немаловажным компонентом просто пройти этот путь. От романа «в столе» до книги. И диалоги с редактором в этом процессе – важная штука. Это, в том числе, и некое «затаивание дыхания» перед тем, как оценят, как примут то, о чем пишу…

Еще, в конце всей книги, мне бы хотелось, если будет уместно, дать несколько слов благодарности: Вам, издательству (будем считать это неким авансом, но пока я - тфу-тфу - всем доволен) и еще некоторым людям, которые внесли определенную лепту.

Насчет более точного указания времени действия – внес существенные правки на стр. 8. Хотя, как писал в одном из предыдущих писем, текст нарочито вневременной. Со смешением понятий, артефактов, обычаев.

Момент «дачи взятки» также существенно переработал, см. стр. 29-30.

В целом, и Фрумкин, и Макаров, и Виктор и все остальные – вневременные. И даже более – ходульные персонажи. У меня не хватает таланта сделать их живыми. К тому же – не в описании их характера вся соль повествования. Я встречал произведения, где о героях не говорилось вообще ничего, но тем не менее это как бы не было заметно…

Персонально насчет Макарова. Он, действительно, самый не проработанный персонаж. Это некий Дядя Степа, которого нет смысла прорабатывать. В идеале такими должны быть все милиционеры… ну, или полицейские: без затей, с чувством долга, с простыми понятиями о добре и зле, о том что можно, и что нельзя. А то, что читает Канта – некая фишка. С одной стороны, укор реальным блюстителям порядка, многие из которых о таком философе даже не слышали. С другой - в каждом должна быть своя изюминка. У него – такая. В-третьих, помню, мы в студенческие годы смеялись над охранниками в Историчке, Ленинке и представляли себе, как они, на вахте, после того, как все посетители покинут здание, взапой читают что-то типа «Молот ведьм» или «Майн кампф», ну или что-то типа «Критики чистого разума». Делают пометки, чертят какие-нибудь астральные фигуры и т.д. и т.п. Так что этот момент – дань памяти по студенческим годам.

Экземпляр с автографом за Вами забронирован! В деле «улучшайзинга» текста было две основные скрипки – Ваша и моей мамы. Последняя мне очень помогла «разгребать» последствия первой редакторской правки. Она у меня технарь, но долгое время работала с текстами. Мы с ней даже чуть не поссорились из-за патефона: она настаивала на радиоле…

Все забываю задать еще один важный вопрос.

Имя «главной» героини. Изначально она была Елизаздра (как в мифологии). Но это имя мне не нравилось из-за лишних ассоциаций, которые могут возникать у непосвященного читателя. Я ее волюнтаристским методом переименовал в Хелизаздру. Так этот текст и просуществовал 7 лет, как «Дар Хелизаздры». В этом году, незадолго до публикации, я решил поискать более подходящее имя. Выбор пал на Астарту. Я начал пробивать по интернету, оказалось, что произведение «Дар Астарты» уже существует, автор – Клод Фаррер,  французский писатель1876—1957 гг. Его произведение не читал, т.к. найти не смог, но тем не менее...

Соответственно, пришлось «брать» Прозерпину. Но Прозерпина – не совсем то, что нужно. Астарта, конечно, лучше… Как мне быть, посоветуйте. Подходил ли Прозерпина? Или лучше – Астарту?

По поводу Вашего варианта аннотации... Кое-что очень понравилось, лучше бы я и сам не написал. А вот прямой отсыл к Булгакову, вероятно, обречет меня на необходимость постоянных оправданий. Хотя Вы понимаете, что Булгаков к тексту не имеет никакого отношения, персонажи совсем разные, просто тема одна – мифология, демонология. Вероятно, вы его упомянули с целью максимального привлечения внимания аудитории. Если сравнивают с Булгаковым – как не почитать!

Но, честно говоря, очень хочется, чтобы книжный рынок мне вынес справедливый приговор. И «прислоняться» к славе Булгакова как-то не верно…

Я немного еще поработаю над своим черновиком аннотации, потом их как-нибудь «поженим». Но мне хочется, чтобы информация на 4-й обложке не копировала бы ту, что на второй. Это говорило бы о серьезности подхода.

Редактор: Как всегда, с интересом прочел Ваше содержательное письмо.

Оно меня порадовало - как совпадением мнений по большинству вопросов, так и аргументацией.

Пока кратенько отвечу:

1. Для послесловия диалога не надо. Можно что-нибудь парадоксальное (но не инфернальное!), но интерсное - типа как продолжение текста.

Включать активацию читателей лучше на сайте... подумаем.

Благодарности уместны :)) Над формой подумаем - можно в начале, либо в конце.

4. Макаров. Да, это видно. Но остальные двое - живые, а этот немножко нет, схема.

Я могу ее оживить, но может, лучше Вы? Две подсказки: он должен побросать гирю - хоть три минуты, чтобы разогреться. И где-то  за плечами - Афган. И немножко таких деталей, которые его оживили бы :) Чуть-чуть, легкими мазками - и все запоет!

Мое мнение: главная героиня - ПРОЗЕРПИНА. Однозначно. Пусть немного не подходит. Но название - звучное, «продаваемое». Оставим.

Из аннотации Булгакова можно снять. Как скажете...

4-я сторонка будет другой... и можно заняться небольшой мистификацией :)

Автор: Над Макаровым сначала лучше, чтобы поработал я - все-таки текст мой, с меня и спрос. Если не получится - то попрошу «хелп». Про гири идея отличная, обязательно использую. А вот Афган - не стоит. У меня одноклассник был снайпером в Чечне. Из роты их осталось два человека. После войны для него моральные нормы - что-то совершенно не реальное. Убить человека не сложнее, чем блоху. Кстати, я вспомнил, откуда в моем рассказе есть намеки на то, что могут последовать истории из военной жизни. Вспоминаю, что я тогда хотел изложить рассказы моего одноклассника. Но потом передумал: реальная жуть!

Думаю, и с Афганом было что-то похожее. Тем более, что текст «вневременной». Да и мой Макаров слишком мягок, слишком мямля. Ведь посмотрите - он не смог сыграть на опережение, сделать что-то по-сути... Его тоже вели обстоятельства. Это еще одна из идей произведения: если ты хороший человек, но у тебя нет реальных рычагов воздействия, ты просто остаешься хорошим человеком, не более того.

Подумываю, а не сделать ли его воспитанником детского дома… Тема детского сиротства мне близка, я знаю, что в обществе много негатива по поводу сирот… Какой-никакой, позитивный пиар будет…

…Если у Вас созрели какие-то конкретные предложения по  послесловию, накидайте несколько «вступительных» фраз для запева, а я попробую продолжить: посмотрим что получится. Просто я пока плохо представляю, что Вы имеете в виду, коли это не диалог редактора (абстрактного) с автором (тоже абстрактным).

Благодарности лучше вынесем в конец. Ведь если читателю понравится текст – он будет искать способы узнать что-то большее, а если не понравится – то нет смысла заранее сообщать о благодарностях.

«4-я сторонка будет другой... и можно заняться небольшой мистификацией :)» Тут опять-таки мне любопытно: что имеется в виду?

Спасибо, что успокоили меня про «Прозерпину», больше не буду думать в этом направлении: сосредоточусь на других темах.

Редактор: Окончательный текст - у Вас и у меня: я принимаю все, что Вы написали - автор-то Вы:))

Сейчас текст уже немножко другой, и это явное улучшение.

Насчет Афгана - было нечто вроде затравки: были разные люди, разные ситуации... Можно и не давать. Просто в той ситуации, в которой оказался Макаров, и более крутой персонаж ничего не сможет сделать. Детского дома не надо - будет перебор. Детский дом оставим для другого.

Макаров - это просто хороший советский человек, по-моему так.

Про послесловие. Его можно начать как-то так: у читателя может возникнуть вопрос (или вопросы):

Что это за город? Что это такое? И вообще – зачем?

На эти вопросы есть несколько вариантов ответов.

А дальше - все также иронично.

Автор: Над Макаровым работаю. Вы правы в том, что «это просто хороший советский человек». Это определение, пожалуй, наиболее точно подходит к нему.

Запев послесловия у меня как-то энтузиазма не вызвал… Пусть оно у нас будет по остаточному принципу – удастся – хорошо, не удастся – ничего страшного.

Редактор: Посылаю Вам текст книги, который, как мне кажется, уже на сто процентов отработан.

В конце рассказа есть вопрос - но если это не страшно, можно его просто снять :)

Посылаю также текст, который, как мне кажется, пойдет на 4-ю сторонку обложки (это Ваш вариант, немного причесанный). Аннотацию (с небольшим добавлением) я бы оставил свою. Если хотите туда что-то добавить про рассказ, давайте добавим.

Автор: По поводу надписей на обложках я еще думаю, но некий итоговый на данный момент вариант - тоже прилагаю…

Продолжаю свои эксперименты в качестве верстальщика. Шлю итоги по состоянию «на сегодня». Большое спасибо за замечания и предложения относительно верстки! Для меня они очень ценны! Что еще бы Вы подкорректировали?

Редактор: Еще в нужном месте в кружке должно быть 16+.

По верстке: у Вас разнобой короткого и длинного тире - его нужно унифицировать. Всего в верстке число страниц должно быть кратно 8.

Художница обложку обещала сдать на днях. Перешлю сразу, как только утвердим что-то в качестве варианта, его довести будет проще.

Автор: За тире - большое спасибо заранее, а то не знал, с какой стороны подойти к этому делу... Подскажите, правка корректора будет в виде пометок на распечатке? Тогда лучше внесу я.

Редактор: Корректор сделает либо перечнем (если немного правки), либо пометки на распечатке.

Договорились, вносите правку Вы.

Насчет пятой страницы. Это не всегда, есть и с третьей.

В чем смысл? Нужно войти «в долю» листа, а сие означает, что итоговое число страниц (вместе с последней) должно делиться на 8 (или на 16, но это если не «цифровая» печать).

Я очень рад, что Вам понравилась обложка. Вот что значит - дать профессионалу время и возможность развернуться.

Мне кажется, лучше - первый вариант, где меньше красного цвета, но решать, конечно, Вам. Единственное - не советовал бы брать титульный лист с чертенком, лучше взять с письмом.
Еще важно: будет ли книга называться только «Дар Прозерпины» (как на обложке). Можно оставить так, и думаю, так лучше. Тогда внесем небольшое исправление в библиографическое описание перед аннотацией на обороте титула.

Текст, который Вы послали, вполне можно дать на 4-й стороне обложки, только важно: не «роман повествует», а «роман - о городе», либо «в романе место действия...»

Повествует - не тот глагол для обложки, ок?

Автор: Мне оба варианта обложки нравятся, но лучше, действительно, где меньше красного.

Тоже думаю оставить лаконичное «Дар Прозерпины»...

Вариант с чертенком я думаю поместить на 208 страницу (самую последнюю), которая планировалась просто белой. Только уберем слова «Я в пути», чтобы не сбивать с толку читателя :).

Продолжение следует.